Э. С. Смирнова. Живопись Обонежья

Четырнадцатый век.
Икона «Апостол Петр» - самая ранняя обонежская икона

Характеристика особенностей местного искусства XIV в. сопряжена большими трудностями. От новгородской иконописи той поры сохранили сравнительно немногие и к тому же разнородные произведения. Поэтому нелегко разграничить новгородские традиции и местные северные приемы. С этой целью приходится обращать внимание на те качества обонежских икон, которые получают развитие в позднейшем искусстве края, когда признаки местной живописи выявляются более определенно. От XIV в. сохранились лишь три иконы, которые можно приписать местным художникам: «Апостол Петр» из Вегоруксы, «Илья» из Пяльмы и «Никола и Филипп» из Телятникова (деревни по берегам Онежского озера).

Икона «Апостол Петр» из деревни Вегорукса, XIV век
Государственный Русский музей

«Апостол Петр» — самая ранняя из сохранившихся обонежских икон. Она относится к середине или второй половине XIV в. Собственно новгородских произведений этого времени так мало, что каждая новая находка важна для изучения не только северного искусства, но и всей живописи новгородского круга. [5 ГРМ, инв. 2898. Соответственно указанным инвентарным номерам здесь и в дальнейшем описания см. в «Каталоге», стр. 108 — 135.
Вегорукса — одно из древнейших поселений на Заонежском полуострове. Входила в состав Кижского погоста. Принадлежала новгородскому боярину Федору Остафьевичу Глухову. Состояла ив нескольких деревень, в числе которых был и «Большой двор» — административный центр боярской вотчины («Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг.». Л., 1930, стр. 126). Позднее известна как важный пункт на пути из Новгорода к Белому морю. (И. А. Го лубцо в. Пути сообщения в бывших землях Новгорода Великого в ХИ — XVII вв. и отражение их на русской карте середины XVII в.— «Вопросы географии», сб. 20. «Историческая география СССР». М., 1950, стр. 299).
А. В. Ополовников датирует существующее Здание Никольской церкви в Вегоруксе XVII — ХЧШ вв. Ларс Петерсон относит его к 1750 — 1770 гг. (Lars Р е t t e г. s оn. Aanisniemen kirkollinen yuuarkkitehtuuri, Aineston esitelli.— «Suomen mui naismuistoyhdistiksen aikakauskirja». Bd. Ь. Helsinki, 1950, стр. 98, 99, 334, рис. 6! и 116).
Воспр. церкви: Р. С. Смирнова, И. Н. Паньши на. Экспедиции в Карельскую АССР.— «Сообщения Гос. Русского музея», вып. VII. Л., 1961, стр. 65.]

Как известно, середина и вторая половина XIV в. были для новгородской живописи переломным периодом. Именно тогда постепенно складывался и новый, повышенно эмоциональный стиль, который получил столь яркое выражение в новгородских фресках и более сдержанное — в иконописи зрелого XIV в. В иконе Петра уже ясно проявились стилистические новшества. Здесь есть свобода композиции, живость рисунка, ощущается стремление одухотворенности в психологической характеристике образа. Это сказывается в свободной «вписанности» изображения в поле иконы, в соразмерности общих пропорций фигуры, в непринужденной осанке и особенно в трактовке лица: благодаря слегка прищуренным векам и резким бликам взгляд получил сосредоточенность и лишился отвлеченной застылости.

Достаточно вглядеться в саму живописную систему иконы — в мелкость, тонкость, раздробленность охряных и белильных штрихов, в энергичность живописного «почерка», чтобы убедиться, насколько значительно отошел мастер от более обобщенной и спокойной манеры начала столетия. Однако новый стиль проявился в иконе не в полной мере. Художник словно не может целиком отрешиться от привычных приемов. Он делает торс Петра массивным, черты лица крупными, а драпировки вместо острых и ломких — мягко круглящимися. Изображение не приобретает той безудержной темпераментности, острой экспрессивности и драматической напряженности, которые отличают памятники зрелого XIV в.

Живописная система иконы, особенно приемы изображения лица, подтверждают стилистические наблюдения. Здесь еще отсутствуют чисто иконописные схематические приемы, которые уже сложились в иконописи развитого XIV в. Лицо разделано при помощи мелких коротких мазков охры, то сливающихся в единое пятно, то позволяющих увидеть санкирь. Такая манера свойственна иконам новгородского круга первой половины XIV в. [Например, «Рождество Богородицы» ив собрания Рябушинского в ГТГ, «Введение во храм» из с. Кривое в ГРМ.]

Позднее охру стали накладывать более слитно. Длинные белильные блики, лежащие «по форме», непохожи еще на те короткие толстые парные параллельные «движки», которые фигурируют в иконах позднего XIV в. На древность памятника указывают и энергичные черные штрихи, подчеркивающие брови и верхние веки. В конце XIV в. они становятся менее заметными, постепенно превращаясь в каллиграфические «описи».

Предложенная датировка подкрепляется и данными палеографии. [В начертаниях букв много архаизмов: горизонтальное накрытие в «А», «Л», мягкие очертания «ω», «Н» с косой перекладиной, расположенной довольно низко; треугольные, не набухшие петли «Б», «Ь», «Ъ». Эти особенности могли бы даже встретиться в ХШ в., но иные признаки надписи свидетельствуют о XIV в.: отогнутые концы у «а», «Е» со слегка волнообразными кончиками (это заметно в надписи на свитке), «Р» с четырехугольной острой петлей, чуть заостренные очертания «О».] Совершенно тождественная надпись имеется на иконе Петра из краснофонного лихачевского чина, который В. И. Лазарев относит к 50 — 60-м годам XIV в. [В. Н. Лазарев. Искусство Новгорода, стр. 92. Воспр.: М. Аlраtоv — N. Вrunоv. Geschichte der ailtrussischen Kunst. Augsburg, 1932, Tafelband, АЬЬ. 192.]

Таким образом, икона из Вегоруксы является памятником важной эпохи новгородского искусства. Она заполняет одно из утраченных звеньев новгородской иконописи и наряду с немногими произведениями других видов искусства помогает представить процессы, происходившие тогда в новгородской художественной культуре. [ В. Н. Лазарев. Роспись Сковородского монастыря в Новгороде. Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР. М.— Л., 1948, стр. 77-101; его же. Васильевские врата 1336 г.— СА, т. ХVIII, 1953, стр. 440 — 442.]

Читайте далее: Икона «Апостол Петр». Происхождение. XIV век