Э. С. Смирнова. Живопись Обонежья

Четырнадцатый век. Икона Николы и Филиппа из Телятникова

Икона Николы и Филиппа из Телятникова восходит к иной линии в новгородском искусстве и потому во многом отличается от обоих предыдущих памятников. [ ГТГ, инв. 024078. Своеобравная форма доски (три полукруглых выемки справа) показывает, что икона находилась в правой части иконостаса у стены; для бревен стены и были сделаны выемки. Самый крупный вырез вверху предназначался, вероятно, для бревна, сильно выступавшего ид стены и поддерживавшего тябло верхнего — «деисусного» яруса иконостаса. Тем самым мы предполагаем, что икона находилась нижнем, «местном», ряду. Хотя коричневая опушь вокруг всей иконы — поздняя (под ней на верхнем поле видна киноварная полоса), но выемки были сделаны до написания иконы. Это доказывается тем, как искусно вписаны обе фигуры в оставшиеся для изображения участки.

Икона «Никола и Филипп» из деревни Телятниково
Государственная Третьяковская галерея

Сохранившиеся надписи (черная у Николы и белильная у филиппа) относятся к XVI в. По сторонам нимба Николы видны остатки первоначальной надписи, исполненной черной краской. Деревня Телятниково находится близ Кижей. Существующее небольшое клетское здание Ильинской часовни относится, по-видимому, к XIX в. (см. Lars Рetterssоn. Ук. соч., стр. 337).

Необычная иконографическая особенность — крупная фигура Николы и небольшая Филиппа, причем каждая в отдельном обрамлении,— может быть объяснена лишь тем, что Филипп был патроном заказчика. Изображения патронов заказчика, включенные в общую композицию,— не редкость в новгородском искусстве. [Маленькие фигурки Георгия и Власия рядом с Еваном; Симон рядом с евангелистом Иоанном в Евангелии 1270 г. (О. С. Попова. Новгородская рукопись 1270 г Миниатюры и орнамент.— «Записки Отдела рукописей Гос. библиотеки СССР' им. В. И. Ленина», вып. 25. М., 1962, стр. 195); Софония, Никола, Лукьян и Лукерья в Боровичском кресте рубежа XIII и XIV вв. в ГРМ (Н. Г. Порфиридов. Малоизвестный памятник древнерусской скульптуры. Каменный крест из Боровичей.— Сб. «Древнерусское искусство XV — начала XVI веков». М., 1963, стр. 186, 190, 191); Федор Тирон в «Благовещении» второй половины XIV в. в Новгородском музее, воспр.: К. Оnasch. Ikonen. Berlin, 1961, Аbb. 23); юный апостол (Фома?) в иконе ГТГ конца XIV в. «Отечество» (воспр.: В. И. Антонова, Н. Е. Мнева. Каталог..., т. I, № 25, табл. 46 и 47). ]

Икона не относится к типу «избранных святых», так как Никола в этих случаях никогда не изображался «Зарайским» (с разведенными руками). Кроме того, апостол Филипп не входил в традиционный круг излюбленных в Новгороде и Новгородской Земле «избранных святых».

Икону обычно датировали серединой XIV в.[ Н. Е. Мнева, В. К. Лаурина, О. С. Попова датировали ее серединой XIV в. (В. И. А нтонова, Н. Е. Мнева. Каталог..., т. I, № 17, рис. 39. Раздел принадлежит Н. Е. Мневой; В. К. Лаурина. Станковая живопись Новгорода Великого..., стр. 125; О. С. Попова. Ук. соч., стр. 195), В. И. Антонова несколько ранее относила ее к ХШ — XIV вв. (В. И. Антонова. Московская икона начала XIV. в. из Киева и «Повесть о Николе Зарайском».— ТОДРЛ, т. ХIII. М.=Л., 1957, стр. 385).] В ней действительно много черт, связывающих ее с искусством XIV в.: довольно крупные голову удлиненный абрис лика Николы и розовый телесный оттенок охры лиц красноватыми тенями на них.

Однако в ней есть и приметы более позднего времени: разреженная композиция (соотношение фигур и фона), непропорционально широкие торцовые поля, некоторая измельченность приемов (белильные мазки на лице Николы суховаты и нитевидны). Рука Филиппа, беглым рисунком изогнутых пальцев очень сходна с руками Глеба в иконе «Борис и Глеб» из собрания Морозова (ГТГ) рубежа XIV и XV в. [В. И. Антонова, Н. Е. Мнева. Каталог..., т. I, № ЗЗ, рис. 42.] Учитывая консервативность северного искусства, представляется более правильным отнести памятник к рубежу XIV и XV в. [В пользу XIV в. мог бы свидетельствовать такой технический признак, как черная рамка по лузге, характерный для очень ранних новгородских икон. Но в провинциальных памятниках он встречается и позднее (краснофонная икона Николы из Вегоруксы в ГРМ).]

Крепкие, прочно стоящие фигуры, суровые лица, крупные конечности, резкое противопоставление цвета белых одежд Николы и киновари фона – все это сближает икону с «народной» линией в новгородской иконописи. «Никола и Филипп» продолжает то направление в новгородском искусстве, которое в ХIII в. было представлено «Еваном, Георгием и Власием». Северную икону по существу мало затронули новые веяния, возникшие в новгородской живописи во второй половине XIV в.

Ряд признаков заставляет приписать икону северному мастеру: особая застылость одеревенелых фигур, геометрическая схематичность драпировок. Особенно характерно в ртом отношении суровое и неподвижное лицо Николы с пронзительным взглядом и твердо сжатыми алыми губами и его нечеловечески огромные, примитивно нарисованные, как бы бескостные руки. В этой иконе есть что-то от «Никол» в народной деревянной скульптуре. Сходство усиливается и тем, что главная фигура словно стоит в киоте, а изображение Филиппа кажется написанным на створке.

Архаическая суровость своеобразно сочетается здесь с мягкостью и интимностью — качествами, хорошо известными в более поздней северной живописи. В облике юного босоногого Филиппа много наивности и простодушия. Разделка деталей одежды Николы (палица, епитрахиль, поручи, евангелие)— неяркая желтая охра, черные контуры и некрупные красные камни — вызывает в памяти скромный колорит северных росписей по дереву. Ощущение камерности возникает и благодаря вольной асимметрии общей композиции, неправильным очертаниям доски, ее небольшим размером и грубоватой, типично северной фактуре. «Николу и Филиппа» легко представить себе в небольшом уютном интерьере северной деревянной часовни.

Таким образом, обонежские иконы XIV в. стилистически неоднородны. Но по сравнению с собственно новгородскими местные памятники выделяются известной упрощенностью приемов, бесхитростностью персонажей, скупостью и простотой цветовой гаммы.

Читайте далее: Особенности живописи северных областей. XIV век