Э. С. Смирнова. Живопись Обонежья

Введение - 2

Для каждого, кто хотел бы приступить к изучению искусства Севера, являлись две возможности. Первая — это исчерпывающее исследование живописи всех трех крупнейших областей в сравнительно ограниченных хронологических рамках. Естественно, что в таком случае следовало бы сосредоточить внимание прежде всего на наиболее раннем периоде — до рубежа XV и XVI вв., послужившем основой для дальнейшего развития местного искусства. Вторая возможность — это характеристика искусства какой-либо одной области в его развитии.

Направленность нашего исследования определилась наличием открытых к настоящему времени памятников. Наиболее обильно представлено искусство Вологодского края. Почти вся его территория обследована, и хотя остались некоторые неизученные уголки, крупных находок ожидать уже трудно. Многие из собранных вологодских икон уже расчищены и тем самым являются доступными для изучения, но еще большее их количество ожидает своего раскрытия [Особенно в собрании Вологодского музея]. Поэтому можно сделать лишь предварительные заключения об особенностях вологодской живописи и о стиле определенных групп памятников. Общая же характеристика развития вологодского искусства или более углубленное исследование одного из этапов его истории были бы сейчас преждевременными.

Подвинье до сих пор недостаточно обследовано. Фонд уже собранных икон все пополняется, каждый год приносит новые находки, существенно уточняющие наши представления об искусстве этой земли. Между тем множество обонежских икон находится в музейных хранилищах и в значительной степени расчищено. И хотя не исключены новые открытия, способные внести поправки в наши выводы, однако в целом представленное в наших музеях искусство Обонежья не могло не увлечь своей полнотой. Живопись этого края требует внимания также и потому, что почти все произведения обонежской живописи остаются неопубликованными, тогда как памятники Двины и Вологды уже вошли в научную литературу.

Стремясь изучить особенности искусства Обонежья на значительном хронологическом отрезке, мы памятники Двины и Вологодского края затрагиваем в той степени, в какой это необходимо для выяснения различия или сходства путей развития живописи Обонежья и иных районов Севера.

То обстоятельство, что подавляющее большинство обонежских икон даже не упомянуто в научной литературе, во многом определило характер настоящей работы: вопросам публикации памятников, их датировке и атрибуции уделяется большое место.

Термин «Обонежье» употребляется нами с большой долей условности. В работе рассматриваются памятники, происходящие ив Карельской АССР и северных (присвирских и приладожских) районов Ленинградской области. Основная часть втой территории входила в состав Обонежской пятины Новгородской Земли. [Мы принимаем границы пятин, предложенные К. А. Неволиным (см. К. А. Неволин. О пятинах и погостах новгородских в XVI веке. СПб., 1853). Вопрос о времени рааделения на пятины не имеет существенного значения при исследовании живописи края.]

К древнему Обонежью примыкали на севере «Корельский берег» Белого моря, а на западе — «Карельская земля» (позднее — «Корельский уезд») и тянувшиеся вдоль шведской границы «Лопские погосты». Эти Западные районы отчасти входили в Вотскую пятину, а отчасти были внепятинным владением Новгорода, войдя затем как особая территория в состав Московского государства. [И. П. Шаскольский. Политические отношения Новгорода и карел в XII-ХV вв.— «Новгородский исторический сборник», вып. 10. Новгород, 1961, стр. 125-126, 134 — 135; его же. Берестяные грамоты как источник по внешнеполитической истории Новгорода XIV.— ХЧ вв.— «Археографический ежегодник за 1962 год». М., 1963, стр. 72. ]

От XIV—XV вв. в этих западных районах произведений почти не сохранилось, а от ХIV — XVII вв. остались лишь единицы. Многое погибло во время опустошительных шведских набегов, а затем, после Столбовского мира 1617 г., шведы, оккупировавшие рту Землю, стремились уничтожить памятники, связанные с русской культурой [Некоторые сведения, преимущественно из области церковной истории, позволяют предположить, что здесь еще в XVII в. теплились старые традиции (например, послание митрополита Макария к своей пастве ва рубежом в 1617 г., возобновление некоторых православных церквей в XVII в., воссоздание Карельской епархии в 1685 г. («Финляндская газета», 1912, № 170; Н. K i rk king e n. Karjala idan kulttuuripiirissa. Helsinki, 1963).]

Однако письменные источники сообщают о существовании здесь церквей, рукописных книг и икон, а сохранившиеся от XVI — XVII вв. произведения, несмотря на их немногочисленность, свидетельствуют об общности культуры этих мест и собственно Обонежья. Поэтому мы считаем возможным пользоваться термином «Обонежье» в более широком смысле, чем его употребляли древние письменные документы. [«Очерки истории СССР. Период феодализма. IX — ХШ вв.». М., 1953, стр. 463;
И. П. Шаскольский. Карелы.— «Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV — начало XVII в». М., 1955, стр. 637.
Документы описывают обилие «образов, книг и всякой церковной казны» в городах Кореле и Орехове, в Валаамском и Коневском монастырях. См. «Материалы по истории Карелии XII — XVI вв.». Под ред. В. Г. Геймана. Петрозаводск, 1941, стр. 355 — 359; «Карелия в ХЧП в.». Сборник документов. Петрозаводск, 1948, стр. 23.]

Читайте далее: Введение-3