Э. С. Смирнова. Живопись Обонежья

Колорит обонежских икон

Икона Евстафия и Трифона из Пяльмы очень близка по трактовке образа к «Избранным святым» из Кондопоги. Но пяльмская икона исполнена менее живописно, а фигуры переданы совсем плоскостно. Уверенная и решительная осанка святых, подчеркнутая почти абсолютным сходством обеих фигур и строгой фронтальностью под, открытые и простодушные лица, максимальная упрощенность живописи делают «Евстафия и Трифона» одним из самых характерных северных произведений.

Обе эти иконы сходны и по колориту. Такое редкое сочетание немногих, но насыщенных цветовых плоскостей — главным образом красного, зеленого, желтого — было, по-видимому, свойственно какой-то группе обонежских памятников. Оно повторяется и в исполненной уже в XVI в., но очень архаидирующей краснофонной иконе Николы ид Вегоруксы [ГРМ, инв. 2899]: у него ярко-желтый нимб и широкий деленый омофор. Контрастное сопоставление красного и деленого встречается и в орнаменте одной ид местных рукописей-«Апостоле» начала XVI в., принадлежавшем Климецкому монастырю [БАН, 33. 8. 8, л. 2. В. И. Срезневский. Описание рукописей и книг, собранных для имп. Академии наук в Олонецком крае. СПб., 1913, стр. 7.]. Его заставка и инициал, довольно примитивные по рисунку, расцвечены только этими двумя красками, густыми и плотными.

Для новгородского искусства нехарактерно такое обилие зеленого, между тем как провинциальные художники очень любили этот цвет. В иконах «северных писем» Никола нередко наделен зеленым омофором. [Никола Дарайский ХЧ в. в ГТГ, инв. 22301. См. В. И. Антонова, Н. К. Мнева. Каталог..., т. I, № 316; Никола Дарайский XVI в. в ГРМ- из Никольского погоста близ Шенкурска. Зеленый омофор и в написанной провинциальным мастером иконе XV в. из с. Ракома блив Новгорода (в этом памятнике, возможно, отразились черты псковского искусства. Д.С.Смирнова. Новые работы Музея по реставрации произведений древнерусской живописи.— «Сообщения Гос. Русского музея», вып. VI. Л., 1959, стр. 57 — 58).]

Новгородской живописи зрелого XV в. и начала XVI в. чужда и такая резкость цвета. Для нее обычны сложные градации дополнительных оттенков: различные желтые и вишневые, широко используемый белый. Поэтому новгородские произведения выглядят гораздо наряднее, чем названная группа северных памятников, несмотря на всю насыщенность и силу их красок. Для данной эпохи такое цветовое решение – явный анахронизм, свидетельствующий о сохранении очень старых новгородских колористических традиций. Этот колорит сравним лишь с цветов очень ранних новгородских памятников, например с житийным Николой ГРМ ид собрания Репникова, первой половины XIV в., где в клеймах чередуются красные и зеленые фоны. [См. Н. Г. Порфиридов. Древнерусское искусство. Краткий путеводитель (Гос. Русский музей). Л., 1947, стр. 16, рис. 4.]

Апостолы Петр и Павел в еще одной пяльмской иконе — приземистые и плечистые, с большими руками, с острым взглядом редких черных зрачков-сродни «Евстафию и Трифону» и персонажам кондопожской трехрядницы. Античные хитоны и гиматии кажутся длинными развевающимися рубахами. Художник явно пренебрег точной передачей классических драпировок, что особенно заметно в изображении одежды Павла. В пылающей киновари фона, изумрудном поземе и зеленой охре полей повторяется уже знакомое сочетание, по-видимому, излюбленное местными мастерами. Однако икона Петра и Павла сложнее и тоньше по живописи, чем ранее рассмотренные иконы XV в. Фигуры написаны объемно, лицам придано индивидуальное выражение — простодушное у Петра и более напряженное у Павла, в изображении одежд использованы бледно-желтый и нежно-голубой цвета, что, вероятно, навеяно новгородскими памятниками той поры.

Читайте далее: Икона «Илья Пророк» из села Воробьево близ Машезера. XV век