О. И. Подобедова.
Московская школа живописи при Иване IV

Дело государственной важности

Другая часть работ была поручена псковичам. Их приглашение не было неожиданным. Обращались к псковским мастерам еще в конце XV в. Правда, в то время приглашали искусных строителей, тогда как теперь — живописцев-иконников. Макарий, в недавнем прошлом архиепископ новгородский и псковской, сам, как известно, живописец ,по всей вероятности, завязал в свое время отношения с псковскими мастерами. [Согласно летописным известиям, в 1528 г.митрополит Макарий написал образ «Знамения», в 1551 г. вместе с Андреем, протопопом Благовещенского собора, поновил образ «Николы Великорецкого», а для Успенского собора написал образ «Успения».

В Новгороде во время его архиепископства был создан скульптурный амвон (Д. Ровинский. История русских школ иконописания до конца XVII века. СПб., 1856, стр. 30). В 1532 г. в Новгороде по заказу Макария исполнено лицевое Евангелие (В. Георгиевский. Миниатюры Евангелия 1532 г; новгородского архиепископа Макария.— «Светильник», 1915, № 3-4, стр. 3 — 7). Подробнее о деятельности макарьевской мастерской в Новгороде см. В. Н. Щепкин. Новгородская школа иконописи по данным миниатюры, стр. 183 — 208; см. также: В. Н. Щепки н. Московская иконопись.— В сб. «Москва в ее прошлом и настоящем», т. Ч. М., 1911, стр. 233.]

Во всяком случае, на основании выполненных заказов можно судить о достаточно значительных размерах мастерской при архиепископском дворе в Новгороде. Общепринято мнение, что вся мастерская вслед за Макарием переместилась к митрополичьему двору в Москву. Поддерживать же отношения с псковичами, будучи уже митрополитом, Макарий мог через священника Благовещенского собора, псковича Семена, того самого, что подавал «освященному собору» свою «Жалобницу» вместе с Сильвестром. Очевидно, для исполнения столь сложного заказа были солвапы лучшие мастера разных городов, что и положило основу «царской школе» живописцев. [Для суждения о масштабах ее уместно еще раз вспомнить то место послания Сильвестра к сыну Анфиму, где он говорит о том, что под его началом находилось одних только писцов и Золотоштсцев «даже до сорока человек» («Домострой по Коншинскому списку и подобным». М., 1908, стр. 66).]

Псковичи, не объясняя причины, не захотели работать в Москве и обязались выполнить заказ, работая дома: «А псковские иконники Останя, да Яков, да Михайла, да Якушко, да Семен Высокий Глаголь с товарищи, отпросишися во Псков и ялися тамо написать четыре большие иконы: 1. Страшный суд, 2. Обновление храма Христа Бога нашего Воскресения, 3. Страсти Господни в Евангельских притчах, 4. Икона, на ней четыре праздника: И почи Бог в день седьмый от всех дел своих, да Единородный Сын Слово Божие, да Приидите людие трисоставному Божеству поклонимся, да Во гробе плотски». [ААЭ, т. I, стр. 240. Есть основание полагать, что обращение к псковичам, как и их водвращение во Псков, имели определенные основания. Как можно судить по свидетельству письменных источников, еще в конце ХЧ в. во Пскове возникли новые иконографические изводы, обратившие на себя внимание новгородского архиепископа Геннадия и послужившие предметом рассмотрения Максимом Греком. Подробнее ем. об ртом: Н. Е. Андреев. Инок зиновий Отенский об иконописании и икопопочитании.— «Seminarium Kondakovium», т. VIII. Прага, 1932, стр. 191 — 241 (там же литература вопроса). Именно эти новые иконографические изводы и были испольяованы при создании икон по государеву заказу.]

Итак, во главе всего грандиозного замысла восстановительных работ стоял царь, «доложа» которому или «испросив» которого (частью номинально), Сильвестр распределял Заказы между живописцами, особенно, если была непосредственная возможность пользоваться образцами.

Следует особо подчеркнуть, что московскими источниками традиционной иконографии явились Троице-Сергиев монастырь и Симонов. (В письменных источниках до второй половины XVI в. сведений о художественной мастерской в Симонове не встречалось, несмотря на упоминание имен нескольких мастеров, вышедших из этого монастыря). Следует также напомнить, что в числе авторитетных источников иконографии упоминаются и новгородские и псковские храмы, в частности стенописи Софии Новгородской, храма Георгия в Юрьевом монастыре. Николы на Ярославовом дворище, Благовещения на Городище, Иоанна на Опоках, собора Живоначальной Троицы во Пскове, что весьма характерно для новгородских связей и Сильвестра и Макария.

Несмотря на то, что казалось бы естественным считать основным вдохновителем живописных работ самого митрополита Макария, из текста «Жалобницы» явствует, что в организационной стороне заката он играл роль довольно пассивную. Зато он осуществлял «приемку» заката, «молебная совершая со всем освященным собором», ибо важнейшим актом апробации с точки зрения церковной идеологии был момент освящения законченных произведений, прежде всего произведений станковой, а также и монументальной живописи. Не обошлось без участия Ивана IV и на ртом этапе — он распределял новые иконы по храмам.

Восстановительные работы после пожара 1547 г. рассматривались в качестве дела государственной важности, коль скоро об осуществлении их заботились сам Иван IV, митрополит Макарий и Сильвестр, ближайший к Ивану IV член «избранной рады». Именно в эпоху Грозного искусство «глубоко эксплуатируется государством и церковью», и происходит переосмысление роли искусства, значение которого в качестве воспитательного начала, средства убеждения и неотразимого эмоционального воздействия возрастает неизмеримо, вместе с тем резко меняется привычный уклад художественной жизни. Уменьшается возможность «свободного творческого развития личности художника». [А. Грищенко. Русская икона как искусство живописи.— «Вопросы живописи», вып. 3. М., 1917.]

Художник теряет простоту и свободу взаимоотношений с заказчиком-прихожанином, ктитором храма или игуменом — строителем монастыря. Теперь заказ государственного значения строго регламентируется правящими кругами, рассматривающими искусство в качестве проводника определенных политических тенденций. Темы, сюжеты отдельных произведений или целостных ансамблей обсуждаются представителями государственной и церковной власти, становятся предметом прений на соборах, оговариваются в законодательных документах.

Читайте далее: Грандиозные замыслы